Lucifera Smiling, Slytherin, 7, half-blood, 17 years old
Каменные, молчащие стены, у которых Люцифера всегда предполагала наличие ушей, и тусклый свет от факелов. Обязанные стать родными за долгие шесть с половиной лет учебы коридоры подземелий. Слизерин, змея на гербе, серо-зеленые шарфы и серо-зеленые эмблемы факультета на форме. На мисс Смайлинг всегда наводило некую тоску, хотя мысль, что зеленый цвет подходит под глаза и выразительную бледность, всегда забавляла, в отличие от самой школы и сокурсниках.
Сейчас, поднимаясь из своей спальни в коридоры, девушка невольно прокручивала в голове это время и прошлое – как-никак, начало не только нового года, но и очередного семестра. Рождество прошло, наступил первый учебный день, от которого все постоянно ждали чего-то необычного, но только не уроки. Для Люци же учеба всегда была способом забыться и забыть, хотя нельзя было и отрицать невероятную усидчивость этой особы и ее заинтересованность в предметах Школы Магии и Чародейства. И если предметы вызывали в слизеринке улыбку и жадный блеск в глазах, то ее взгляд за стеклами очков мгновенно потухал при возвращении мыслей к сокурсникам. Не сложились отношения – это мягко сказано. Внешне – все сложилось, причем прекрасно. Как полагается любой привлекательной девушке ее возраста, у Люциферы были и ухажеры, и партнеры на ночь, были те, с кем она только пила и разговаривала, были доброжелатели и недруги, без которых жизнь в школе была бы невероятно скучна. Но свою жизнь девушка и так считала довольно скучной – учиться шесть с половиной лет с одними и теми же людьми... немного напрягает. Она еще на первом курсе поняла, что большинство сокурсников из себя представляет – преимущественно разбалованные аристократы, чистокровные, до невыносимости гордые, а еще начинающие беситься с жиру, пожалуй, говоря о том. Что они обречены на служение Темному Лорду. Да, от воспоминания об этой «больной точке» сынов и дочерей Салазара в памяти Люциферы всплыла сначала сцена из сада и слова Нотта с Флинтом, а затем и ночные разговоры с Краучем. От второго девушка невольно поморщилась, на мгновение даже потеряв фокусировку взгляда на линзах, от чего в глазах помутнело. Шаг у нее был крайне неспешный, как будто Люци было все равно, что уроки могли начаться, что она может опоздать... Да, эта ночь явно выбила ее из колеи, но надо продолжать жить, хотя при учете того, что в поместье Малфоев что-то произошло, по-прежнему ничего не будет...
Мисс Смайлинг, подчас вы слишком много думаете. Логика логикой, а там могло бы и ничего не быть.
Размышления, размышления, размышления. Чертов разум, нашептывающий на закрытое черными прядями ушко свои выводы, которые редко не сходились с реальностью. Разум был уверен, что если там было столько слизеринского «молодняка», то что-то обязано быть связано именно с ними. Волан-де-Морт наконец исполнил свой план о Юных Пожирателях Смерти? Ах, да, это только слухи, которые ей сообщили дяди, и именно поэтому они призывали быть осторожнее – мало ли куда Люциферу могут вовлечь ее сокурснички. Девушка прыснула.
Раньше бы думали. Я и так на Слизерине. Если они так боятся за мою безопасность, сначала бы посмотрели, с кем я живу.
Семья – еще одна больная тема для слизеринки. Отчим, мать. Опять испорченные, по их мнению, Люциферой рождественские праздники. Опять уход в библиотеку и чтение книг с древней историей по запрещенной магии, которой не пренебрегал Нарцисс. И что он может ей говорить после того, какие книги держит в доме? Как он может ей запрещать их не брать? Или сам боится, что падчерица вымахает сильнее, чем он предполагал?.. Еще появление Адольфа. Не совсем появление, но он просто дал о себе знать. Это было завершающей нотой в настроении девушки – его-то ей хотелось не только проклясть ко всем чертям, а вообще увидеть мертвым. Несмотря на подарок, который спокойно лежал в столике у кровати и дожидался часа вскрытия.
Вернувшись в мыслях к отцу, а потом вновь к Краучу, Люцифера не заметила, как остановилась у поворота, привычно касаясь тонкой ладонью холодного камня подземелий. Остановиться и понять, как волной накрывает ненависть, прямо как тогда, в саду, лишь услышав его фамилию. Но сейчас это можно было позволить...
...или нет?
Разум вынырнул из затуманенных эмоциями мыслей и больно ударил по глазам ярким светом. Такое ощущение с легкостью можно было бы принять за галлюцинацию, но это был всего лишь признак усталости. Нет, не физической, моральной, хотя отоспаться тоже не мешало. Только потому, что все окружающие звуки неприятно резали слух, будь это даже один из знакомых голосов.
До боли знакомых.
Прикусить губу, затем выпустить задержавшееся в горле дыхание от судорожного осознания, кто за поворотом. Второй раз за сутки – как будто кто-то явно испытывает нервы мисс Смайлинг. Только Эдриан вряд ли мог знать, что она будет идти куда-то, да и сам он... прогуливал, что ли?..
Несколько шагов вперед, скользя взглядом поверх оправы сначала по темной стене, затем по белоснежной рубашки и прислонившемуся, как от усталости, к камню ее обладателю.
«...и мчится бабочка сознанья из ниоткуда в никуда».
Шаг уверенней, чтобы в воцарившейся после хрипловатого голоса тишине явно прозвучал стук каблука. Усмешка на губах и подернутый интересом взгляд за линзами – и ни следа от пережитой секунду назад ярости. Возможно, некое напряжение в чертах, только теперь не от воспоминания о Вайнсерге, причина была другой. Причина была до невероятности странной для Люциферы – с чего начать и как себя вести. Два раза в сутки – это слишком много. Лучше бы она его не видела вообще.
– Бабочка сознанья... – тихим, но уверенным и спокойным голосом попробовать сочетание на вкус, для больших ощущений прикрыв глаза. Люцифера подошла к юноше почти вплотную, если бы он повернул голову в ее сторону, наткнулся бы взглядом на ноги и школьную, укороченную юбку. Девушка оперлась плечам на стену, так, что сквозь блузку резанул холод по коже, и откинула голову в задумчивом жесте, позволяя распущенным волосам скользить по лицу. – Не ожидала, Эдриан, от тебя таких сравнений. Впрочем, так же, как и не ожидала тебя здесь увидеть, – после ночи игры в «кошки-мышки», «прятки-загадки» юлить не хотелось, да и Пьюси не был тем, с кем бы ей хотелось в это играть. Нет, своего рода игру девушка бы начала... Но они были вместе. Она его знала. И здесь будут другие игры – всего лишь дерганья друг друга за ниточки нервов, как будто попытка сплести их в картину из прошлого.
