==> Лаборатория зелий

Естественно, Выручай-комната была одним из любимых мест учеников. Те, кто о ней узнавал, еще не раз заглядывали сюда, потому что эта комната могла предоставить тебе все, что душе угодно. Если надо было что-то спрятать, то ты пришел по адресу. Почему преподаватели не убрали такое опасное место из школы? Ну, это же очевидно - Хогвартс необычное учебное заведение. Здесь предоставляется свобода тем, кто хочет учиться и не только, ученики воплощают свои желания, но, конечно, в пределах разумного. Хогвартс никогда не загонял их в строго отмеренные рамки. Хотя зачем тогда столько правил и Филч в придачу? Тоже легко можно найти объяснение. Какая-то же дисциплина должна быть даже здесь, в этом всеобщем хаосе. 
Она любила школу, но плохо представляла, что будет через полгода, когда все закончиться. К сожалению, беззаботное время слишком быстро пролетает, и не успеваешь оглянуться, а на носу уже ЖАБА. К выпускным экзаменам девушка еще не начала готовиться. Ну, как сказать, не начала… просто не погрузилась в книжки и зубрежку, знания – это то, что нужно постичь, а не бездумно запомнить, и  в ее личном багаже их предостаточно. Даже по такому специфичному предмету, как зельеварение. К тому же ее отец был специалистом в данной области, и их отношения  в основном сводились именно к обсуждению зелий и ее обучению этому. Досадно, что он не интересовался жизнью Мораг, и чем старше дочь становилась, тем меньше была их связь. Возможно, все дело в схожести характеров… и она сама не настаивала на более теплых отношениях, зная его. Однако радует, что отец хотя бы понатаскал ее в зельеварении.
Мораг в приподнятом настроении вошла в этот кладезь нужных и не очень вещей. Как всегда, девушки получили желаемое помещение: комната была оснащена не хуже класса зельеварения. Она села на подушку и посмотрела на котел, который Мэри-Джейн уже поставила греться. Рейвенкловка с легкой улыбкой выслушала хаффлпафку, а потом и МакДональд.
- Мда, Ева, похоже на наши плечи ложится варка одного из самых сложных зелий. Приступим к операции «Как отравить жизнь Малфою». Кстати, Мэри, Амортенцию не обязательно подливать. Можно капнуть на одежду.
Ингредиенты расставлены. Вода закипает. Осталось самое сложное. Что ж, преступим. Варить Амортенцию – чудовищно кропотливое занятие, поэтому если уж начала, то лучше не отвлекаться. Она потянулась к настою душицы и собственным весам, настроенным лучше, чем в аптеке. Осторожно отмерила количество и отправила все в котел. После принялась растирать лакричный пион, который после пяти помешиваний по часовой стрелке, оказался там же. Стоило ждать еще пятнадцать минут перед добавлением яиц пеплозмея. И потом следить за тем как постепенно изменяется цвет. Скоро зелье должно стать светло-голубым. Она аккуратно нарезала крысиные хвосты, даже не чувствуя особого отвращения. Бывают вещи гораздо хуже, чем части тела маленьких грызунов. Например, некоторые зелья требовали конечности людей, но это уже из запрещенной и очень древней магии. Конечно, этого девушка не могла себе позволить. Пока что. Ее дядя, который возился с ней с детства, прислал недавно очаровательное письмо с намеком, что пора выбирать сторону во всеобщей войне. А если считать, что он являлся последователем Темного Лорда… Мораг никогда бы не подумала, что милый дядя Чарльз, имеющий прекрасные манеры и искренне любивший играть с племянницей, окажется в числе «плохих парней». Но она видела лишь одну его маску. Вот так и узнаешь что-то новое о людях, которых считаешь близкими. В отличие от отца, который уделял ей все меньше внимания, дядя Чарли с улыбкой признавал, что его малышка Мораг – единственная женщина, которая смогла растопить его сердце. Только вот в четырнадцать она узнала правду о его деятельности. В обычной жизни так часто разочаровываешься в окружающих, даже если те не являются преспешниками вселенского зла.
Однако от этих не самых радостных мыслей отвлек тихий вопрос Натали. Он заставил МакДугал тяжело вздохнуть. Проклятье, знала же, что обронив слово о таком, кто-нибудь обязательно будет спрашивать. Но Мораг постаралась быть терпеливой, так как Ната не заслуживала срыва эмоций, но по небу уже пробежала туча.
- Ева, добавь яйца пеплозмея ровно через семь минут, тогда зелье должно изменить цвет в первый раз,- она передала рецепт гриффиндорке и только после этого повернулась к МакДональд.
- Я всегда любила эксперименты. Хотелось посмотреть, насколько же далеко может завести обычное зелье. Но, конечно, объект этих самых экспериментов… мне нравился, - рейвенкловка осторожно подбирала слова.

- Ну на одежду, так на одежду, мне без разницы, - равнодушно пожала плечами Мэри и передвинулась к стене. Так было удобнее сидеть, прислонившись к ней спиной и откинув голову, закрыв глаза и задумавшись, лишь изредка прислушиваться к разговору, чтобы не потерять нить событий. Неудобство по поводу того, что она самое бесполезное существо в команде быстро испарилось, вместе с желанием заводить разговоры, но небольшой осадок от той причины, что заставила её присоединиться, не прошёл.
Она действительно хотела кем-то поманипулировать, пусть косвенно и с помощью зелья. Внутреннему нехорошему «я» неожиданно так понравилась эта затея, что оно тут же начало отпускать ехидные комментарии в адрес неожиданно притихшей совести. Совершенно притихшей, не говорящей не звука, и вообще, судя по всему решившей уйти в долгосрочный отпуск.
Эй, ты, которая совесть! - мысленно воззвала Мэри, - ау, ты меня слышишь? Я не хочу никем манипулировать, не хочу никого поить зельем и вообще, сейчас встану и уйду, если ты немедленно не отреагируешь, вот так вот.
Без постоянных угрызений совести Мэри-Джейн было ужасно непривычно. Девушка всегда грызла себя за малейшую оплошность, за любую мысль, которая хоть чуть-чуть окрашена в эгоизм, за то, что она что-то не подумала или что-то не сделала. Жизнь без криков совести казалась необычной, странной и очень непривычной; хорошей половине личности хотелось вновь начать моральное самобичевание и ритуальное самосожжение. У второй, плохой половины имелись точно такие же желание относительно первой половины, то есть, сжечь её, закопать и остаться править бедной Мэри в гордом и желанном одиночестве.
Ещё чуть-чуть, и мне придётся идти к психиатру. «Здравствуйте, доктор. У меня немного едет крыша и моя личность разделилась на две: хорошую и плохую, причём хорошая собрала чемоданы и улетела в Грецию. А теперь плохая половина захватила мой разум и заставляет участвовать в кровавой мести злобному слизеринцу. Что? Кто такой «слизеринец»? О, так называют учащихся факультета Слизерина в моей школе. Какой школе? В школе магии, естественно. Что? Нет, у меня шизофрении, у меня просто раздвоение личности, не надо санитаров!»
Представив картину посещения психотерапевта, у девушки вырвался нервный смешок. Нет, если ты заканчиваешь Хогвартс и живёшь в магическом мире, то к психотерапевту ходить крайней не рекомендуется. А то брякнешь что-нибудь, а потом всю жизнь будешь привязанной к кровати лежать.
Сойер устало вздохнула и открыла глаза. Зелье уже было практически готово, осталось, насколько поняла Мэри, добавить один компонент.
А потом, оно, вроде бы, должно ещё настояться. Интересно, сколько времени это займёт? Честно говоря, понятия не имею, сколько настаивается зелье. Хорошо, что я всё-таки не начала умничать, а честно призналась, иначе бы от Выручай-Комнаты, как и от нас  не осталось бы ничего… Хотя, шнурки, возможно бы остались и их бы жертвенно похоронили и поставили надгробие с надписью: «От глупости тоже умирают». Чёрт, я уже второй раз за… сколько там времени прошло?.. вспоминаю похороны. Это ненормально. Эй, плохая сторона, заканчивай! Потерпи хотя бы до окончания школы, пусть меня запомнят здесь просто страшной занудой, а не занудой страдающей чёрным юмором. Кстати, надо бы мои две личности как-нибудь назвать. А то говорит «хорошая» и «плохая» как-то не очень. Пусть хорошая будет Мэри, а плохая Джейн. Стоп, а я тогда кем буду? Мама, почему ты не дала мне три имени? – риторически поинтересовалась  Мэри, окончательно возвращаясь в реальность. Вернее, стараясь вернуться, что тоже было неплохо.
- Надеюсь, оно взрываться не будет? – поинтересовалась Мэри, - если что, я уже прикинула, что она от нас останется, и даже надпись на надгробие придумала. Будет красиво смотреться.
Опять похороны? Мерлин, я говорю про что-то мрачное и не относящееся к птичкам и бабочкам? Чувствую, это предвестие скорого конца света.

Несмотря на разговоры и прочие отвлекающие моменты, Мораг внимательно следила за зельем. Может, это привычка доверять только  себе одной... хотя квиддич, по идее, должен был научить ее играть в команде, но сие явление распространялось только на любимую игру. Она привыкла полагаться только на себя. Школьные проекты в паре часто делала сама или же неустанно контролировала всех и вся, что действовало на напарников раздражающе... МакДугал считала, чем меньше людей принимает участие в этой милой затее, тем лучше... но их уже четыре, хотя Мораг была уверена в каждой, ведь они все вовлечены, а значит бежать уже некуда... если кто-то захочет сдать, то все равно получит наказание. Она вновь кинула взгляд на Мэри-Джейн. Та глубоко задумалась, и, судя по выражению лица, ее борьба с совестью все так же продолжалась... Мда, что за запущенный случай. "Смирись, все равно ты уже с нами и самобичевание вместе с угрызениями вышеупомянутой совести не помогут". Она прямо-таки напрашивается на эту фразу... Но разве Мэри послушается? Не дождетесь, она у нас чертовски упрямая. Хотя может, именно поэтому она так интересна мне? Мораг усмехнулась, когда хаффлпаффка отнюдь не жизнерадостным тоном начала высказывать свои вопросы и предложения.
- Конечно, будет. И взрывы, и все, что душа пожелает... Но ради результата можно и потерпеть. Нет, ты все-таки
образец "оптимизма". Можешь набросать план наших похорон... меня пусть кремируют и прах мой развеют над Черным озером. И не иначе. Запомнила? Ты лучше запиши. Однако я не думаю, что приготовление любовного зелья может закончится так.
Может, ей и удастся приподнять настроение совсем уж ушедшей в себя Сойер. Хотя нельзя сказать, что она не права... Сколько магов умирает от экспериментов? Магия детям не игрушка, но Мораг упорно продолжала делать то, что ей захочется, наплевав на свою безопасность. Ей бы чуточку инстинкта самосохранения... Или тормоза, который может ее приостановить, и на эту роль прекрасно бы подошла Мэри. Но МакДугал редко удавалось отговорить от какой-нибудь опасной идеи... она просто не делилась ею, предпочитая запереться в той же выручай-комнате или пустом классе и наслаждаться чем-нибудь новеньким... заклинания, зелья, проклятия... в этом мире есть столько, чего она еще не попробовала. И с этой мыслью Мораг пускалась во все тяжкие, но до сих пор ей было интересно, на какой черт она решила помочь Натали и Еве? Ведь Амортенция - это пройденный этап... Ладно, не будем углубляться в анализ мотивов... это слишком скучное занятие… и опасное. А то вылезет что-то типа «я до сих пор не могу забыть его». Но это же неправда, просто замечательный повод насладиться местью Малфою, а если тот не попадется под руку, то какому-нибудь другому надоевшему слизеринцу.
Мораг добавила в зелье последний ингредиент. Ну, вот и все… хлопок, дым, обещанный в книге по инструкции. Осталось только добавить что-то, олицетворяющее любовь… что сказать, циничная затея… хорошо, что я запаслась заранее… Наслаждайся, Малфой, моей безграничной привязанностью к твоей персоне. Она достала из складок мантии большой алый кленовый лист. Не магически сделанный, а самый натуральный, иначе не сработает. Эффекта не будет… Все три ее напарницы, очевидно, считали их затею безобидной. Что ж, не буду их разочаровывать. Они даже не представляют, что такое играть с чувствами. Это будет сильнейшее унижение для Малфоя, ведь он так кичится своим хладнокровием…
Она повернулась к Еве и все же решила ответить на ее кучу вопросов, хотя та явно не знала меры в их задавании. Становлюсь чем-то вроде живого учебника, вместо чтения, можно помучить свою подругу. Ах, все же приятно много знать…
- Ты, конечно, можешь подмешать ему в тыквенный сок полстакана, и тогда наш любимый слизеринский принц будет месяц бегать за тобой с щенячьими глазами и разглагольствовать о великой любви. А если капнуть на одежду, то эффект будет менее долгосрочный, но такой же по интенсивности. Серенады не гарантирую, но влюбленный взгляд (а, по-моему, абсолютно тупое выражение глаз) и слова, восславляющие красоту, обаяние, ум и прочее будут стопроцентно. А еще желание обнять весь свет и совершенно идиотское поведение. Хотя лично я до такого не доводила, тогда, наверное, лучше все же подлить ему завтра за завтраком.  И еще… девушки, кто из вас кинет в зелье этот лист, - она наглядно продемонстрировала его, - тот и будет его избранницей. Кто желает? – хитро улыбнулась Мораг, подталкивая девушек на какое-нибудь решение.

Трудно было сосредоточиться. Девушки что-то говорили, а она, Мэри не могла сосредоточить своё внимание на происходящем. Такое странное состояние впервые посетило Мэри-Джейн, и оно было весьма неприятно и чуждо, как, к примеру, какое-нибудь насекомое, приземлившееся отдохнуть тебе на руку в летний день. Это неприятно, брезгливо, от чего хочется громко завизжать и скинуть отвратительное чужеродное маленькое тельце, но нее получается. Как не получается избавиться от этого состояния.
Муки совести прекратили борьбу, и пошли в отступление. Вторая, нехорошая половина личности взяла верх и принялась распоряжаться мыслями, дотрагиваясь к ним своими испачканными сажей руками и раскладывая в нужном ей порядке, составляя странный узор.
Это походило на сумасшествие. Раздвоение личности. Шизофрению. Какие там ещё есть психические заболевания? Надо будет покопаться в медицинских справочниках, наверняка, они есть в библиотеке. Хотя, какие ещё медицинские справочники в библиотеке, забитой под завязку литературой, в которой говориться о том, как убивать с помощью магии, влюблять с помощью магии, приручать с помощью магии… Справочников для сдвинутых шестикурсниц там явно не будет обнаружено.
Ты подумаешь над этим потом. Потом. Над своим больным сознанием и прочими тараканами, - размышляла девушка, пытаясь унять появившуюся дрожь.
Откуда это взялось, почему? Из-за какой-то идиотской выходки с зельем? Господи, как же это глупо, ненормально и пугающе, - судорожный вздох, лёгкий щипок за руку, чтобы привести себя чувство и размазывание тёплыми пальцами выступивших капелек крови по коже. – Может, мне обратиться к мадам Помфри? Неконтролируемое желание сделать кому-нибудь больно, как в моральном, так и в физическом плане, садо-мазохисткие наклонности… Здравствуй, больница святого Мунго!
- Наверное, мы тоже почувствуем что для каждой действие будет пахнуть по разному?
Надо подключаться к разговору.
- Наверное, - согласилась девушка. – Для меня это скорее всего будет запах одеколона и… ну, ещё что-нибудь, - пожала плечами Мэри, не зная, какие запахи ей ещё нравятся. Вполне вероятно, что больше никакие и не нравятся, ибо на запахи Мэри-Джейн обращала всегда мало внимания, да и с обонянием всегда были проблемы.
- Конечно, я самый оптимистичный оптимист среди всех похоронных агентов мира! – слабо улыбнулась Сойер. – Вернусь в спальню – обязательно запишу. У кого-нибудь ещё будут пожелания относительно погребения или мне расписать всё на свой вкус?
Мэри по очереди посмотрела на девушек и вернула свой взгляд на Мораг. Мэри не знала, как к ней относится: она была слишком непохожа на неё, но эта непохожесть и привлекала. Людей вообще не интересуют те личности, чьей копией они являются, ибо уже заранее ясно, как они поступят и о чём думают.
Думать о Мораг и чем она её так привлекает было гораздо приятнее, чем копаться в себе, но непрошенные мысли вновь возвращались, нагло улыбаясь и напевая: «Никуда ты от нас не денешься». Только морализирующих мыслей среди них не было.
Пора сделать что-то, что не укладывается в твои идиотские правила, которых ты напридумывала столько, что нет ни в одном государстве. А зачем ты их придумала? Чтобы быть милой, светлой девочкой, от которой так и брызжет во все стороны солнечный свет, и от созерцания такого ангелочка у нормальных людей начинается приступ рвоты, - неспешно напевала вторая половина личности. – Да, за этим. Значит, раньше ты не была такой хорошей девочкой? Не была, я лучше знаю.
Заболела голова. Не острой, пронизывающей болью, а тупой, настойчивой и хладнокровной, от которой хочется лезть на стену или прыгнуть с крыши Астрономической башни. От такой боли мутнеет в глазах и вещи кажутся, нет, не расплывчатыми, а наоборот, неестественно чёткими, давящими и немного пугающими. Но лишь один плюс был в этом: мыслить было трудно, и голова сразу стала пусто-пустой, так что, не приходилось мучиться от наставлений своей нехорошей половины.
Мэри с трудом выслушала сначала Мораг, а затем Еву, и попыталась понять, хочет ли она того, чтобы Малфой бегал за ней как болонка.
Хотелось. Не из-за повышения самооценки или самолюбия. Просто хотелось. Странное, непередаваемое желание видеть, как кто-то мучается. И не конкретно Малфой, к нему Мэри вообще не испытывала абсолютно никаких чувств – для Сойер он был просто учеником с факультета Слизерин. В конце концов, они даже ни разу не разговаривали.
- Могу предложить свою кандидатуру, - выпалила Мэри странным, равнодушным голосом. Голосом пустым и не выражающим абсолютно никаких эмоций, ни раздражения, ни радости, ни усталости, просто ничего.
Наверное, всё забрала себе головная боль.
- Но если у кого-то имеется желание, то я с удовольствием уступлю, - одумавшись, поспешно добавила девушка.
Если в голове у тебя чёрт знает, что творится, то не стоит показывать это другим, - глубоко вздохнув, мысленно сказала себе девушка, постаравшись, чтобы слова дошли до больного сознания.

Половина их шалости уже благополучно сделана... Они не накосячили и сварили идеальное приворотное зелье... Девушка откинулась назад на многочисленные цветные  подушки, ощущая, как проваливается в мягкий плен. Наконец, можно расслабитьс.  Удобно, однако, иметь место, в котором может быть любой нужный тебе предмет. Это не просто удобно, это восхитительно. Глаза изучали фреску на потолке. Несколько ведьм, склоненных над котлом. Прямо-таки олицетворение того, что творилось внизу. Разве, что лица не такие сосредоточенные, потому что дело их уже практически закончено. Рейвенкловка не представляла, насколько сложной должна быть магия, чтобы создать такое помещение. Если бы такая комната оказалась в руках у Волдеморта, то все возможно находилось бы в худшем положении, чем сейчас. Ведь она предоставляет все, что вы пожелаете. Мораг вспомнила, как впервые наткнулась на нее на четвертом курсе. Ей тогда надо было, чтобы было тихо, и не мешали повсюду носившиеся ученики Дурмстранга и Шармбатона. Это было беззаботное время, когда четырнадцатилетней девчонке ничего сверхважного не нужно. Была только школа, друзья и враги, но ничего за пределами обычных забот. Никакой войны, ни жестокости, ни правды. Все было так просто, так не реально, легко и кристально прозрачно. Книжки, карандаши и светлое помещение под мастерскую. Заточить перо и окунуть в чернильницу, записывая очередную выдуманную историю. МакДугал всегда легко врала и сочиняла. Одно умение неотделимо от другого. Сейчас ей казалось, что три года назад все было по-другому, и она сама была иная. Но кое в чем девушка совсем не изменилась. Как и тогда, ложь по мелочи легко срывалась с губ, и перед сном, она все так же мечтала, чтобы поскорее провалиться в миры своего подсознания.
Еще в то время ее поразила загадка Выручай-комнаты, и рейвенкловка приставала к учителям, надеясь услышать ответ. Даже добралась до директора, но профессор Дамблдор сказал ей, что это магия древняя и утраченная. Как жаль, ведь искажать время и пространство так заманчиво… Сколько возможностей… бесконечность и неисчерпаемость фантазии. Любая твоя мысль может воплотиться – Мораг поразила такая всеобъемлющая идея. Она чувствовала тогда себя счастливой, как ребенок. И у нее появилась мечта. Глупая такая, но вполне объяснимая. Методом проб и ошибок воссоздать у себя дома такую же комнату. Хм, и кем же ей для этого стать? Она не хотела ни от кого зависеть, быть свободной. Но все ведь знают, что так называемой свободы не существует. Как выразился однажды ее отец «твоя свобода заканчивается там, где начинается чужая». Это такое же эфемерное понятие, как счастье. Глупость, которую никогда не достичь, хотя она является целью каждого.
Мораг не думала, что так легко каждая из девушек назовет свою кандидатуру. Да, желающих хоть отбавляй… Чувствую себя ужасно многоопытной в этот момент. И с хладнокровием наблюдаю, как в детстве за мотыльками, бездумно летящими на поставленную мною лампу. Однако закрадывается нехорошее чувство, которое нет никакого желания объяснять. Можно ли быть в семнадцать лет уже сломанной? Как те куклы, сделанные ею самой. Сколько усилий вкладывали люди в ее жизнь, а была ли она цельной? Она играла. Смеялась. В душе появлялось отвращение к себе, к миру. Лицемерие. Слова. Обманчивые и порой ничего не значащие. Пустые и недалекие мысли. И это ее мир? Нет, он дожжен быть цветным, должен…
Она улыбнулась. Точнее уголки ее губ поднялись вверх и медленно в глаза начало теплеть. У нее был тяжелый взгляд. Особенно с серьезных фотографий. Но когда смех в душе, то даже он становился веселым и искрящимся. Мораг дала себе волю окунуться в собственную улыбку.
- Как много желающих стать возлюбленной Малфоя… Может продать это зелье какой-нибудь слизеринке? Хот нет,  в нем столько наших усилий…
В этот момент Натали опустила в зелье предложенный МакДугал кленовый лист. Назад дороги нет. П окомнате распространился дурманящий аромат. Может ради этого и стоило ввязываться в небольшую авантюру и в который раз проверять свою удачу. Корица, воздух после дождя и запах новой книжки из типографии. Божественное сочетание, так кружившее ее голову.

- Господи, Натали, если бы я была мальчиком, я бы тебя сейчас расцеловала, - неожиданно с облегчением вырвалось у Мэри. Со странным, излишне эмоциональным облегчением, как будто излишне пафосный художник решил окрасить приглушённые звуки голоса в яростно-красный цвет. С чёрными крапинками.
Мэри-Джейн сама осознала, что голос прозвучал слишком странно, совершенно неестественно для неё, как будто принадлежал чужому человеку: ну не может быть у маленькой шестнадцатилетней девчонки быть такой резкий, низкий, грубый и лишь немного, чуточку с шизофренией. Поэтому она поспешила замолчать и отвести взгляд в сторону, дабы не смотреть ни на девушек, ни на кипящий котёл. Благо они, скорее всего ничего не заметили, ибо смотреть, как Натали бросит в котёл лист, чем разбираться в самокопаниях, психических болезнях и в прочем весьма престранным поведении мисс Сойер.
Девушка сама не знала, что на неё нашло. И чтобы она делала, если бы миссию по влюблению в себя Малфоя спихнули на неё? Так что ей ужасно, волшебно, просто феерически повезло, пусть Мэри и сама не понимает своей везучести. Глупая. Да что там глупая, просто психически неуравновешенная, эмоциональная девица, пытающаяся безуспешно взять себя в руки. Хотя, проще прибегнуть к одному красивому, невероятно ёмкому слову – истеричка.
Мэри-Джейн бессмысленным взглядом наблюдала, как Натали бросила лист в зелье, как он сгорел и поменял цвет на пошло-красный. Такого цвета обычно бывают плюшевые сердечки, изготовленные специально ко Дню святого Валентина. Пошло, безвкусно и омерзительной, как большой толстый таракан.
Интересно, почему перед глазами мелькают лишь гадкие картинки? Нет бы сравнить с чем-нибудь одухотворённо прекрасным, ведь красный всё-таки цвет любви… Но нет. Не та ситуация, не то настроение, всё слишком не то.
- Ева, я себя не корю, - глухо ответила девушка, нервно дёргая себя за рукава рубашки. И она ведь не соврала: Мэри-Джейн себя действительно больше не корила, а… трудно выразить это ощущение словами, особенно когда голова разламывается от боли, в глазах скачут чёрные точки, и на уши слово специальные наушники надели. Знаете такие, пушистые, чтобы уши зимой не мёрзли? И Мэри есть такие. Белые, пушистые, приятные на ощупь, словно два забавных зайчика. Хорошие такие наушники, намного лучше чем шляпы – ветер так забавно развивает волосы…
Девушка закрыла глаза и действительно представила, что она идёт по тропике в Хогсмид, идёт с закрытыми глазами, но тем не менее, не спотыкается и не падает, идёт и улыбается, а ветер мягко касается тёмных волос…
Противно и банально.
Зато стало немного легче: то ли воображаемый холодный воздух подействовал, то ли запах зелье, от которого пахло приятной смесью дорогого одеколона, виски и морем. Красиво, чёрт возьми. И отдаёт атмосферой Чикаго 30-х годов. Интересно, почему Чикаго?
Зануда. Зачем тебе всё нужно обосновывать, во всём искать причины и следствия? Неинтересная. Как там? Будь проще и люди к тебе потянутся. Слышала? Слышала. Так действуй.
Не сегодня.
Делать ещё что-то не хватало сил. Было лишь желание поскорее вернутся в спальню, упасть на кровать, заснуть и не просыпаться до самого утра. Хотя нет, нужно ещё успеть сделать домашние задания, а потом уже спать. Правда, можно было проснуться пораньше и сделать всё необходимое завтра с утра, но девушка решила, что со всеми своими делами разберётся сегодня, дабы завтра начать с чистого листа. Ах да, не получится. Ведь план ещё выполнен не до конца.
Мэри на автопилоте взяла колбу с зельем, осторожно вытащила из сумки, брошенной на пол, шарф, который девушка забыла выложить, осторожно обмотала им колбу, дабы она не разбилась и аккуратно сложила это обратно в сумку.
На сегодня дела были закончены и можно было смело возвращаться в уютную гостиную, пока не начался обход.
- До завтра. Я так понимаю, встречаемся утром в Большом Зале? – уточнила Мэри, и, не дожидаясь ответа, стремительно вышла из Выручай-Комнаты.

==>Спальня

Потеряла ли затея свой флер? Возможно... как только дело было сделанно, Мораг обычно теряла к нему интерес. Амортенция давно ее не привлекала, но все же она с помощью Евы и двух девушек сварила ее вновь. Невероятно удачливый был сегодня вечер. Ведь им так легко удалось обойти все правила. Ей нравилось исподтишка манипулировать людьми. Были ли рычагами заклинания, зелья или же просто слова. Но она редко осмеливалась заходить далеко, хотя дядя научил ее в совершенстве владеть Империусом. Не многие могли бы сопротивляться ей в этом, но все же Мораг было боязно использовать непростительные заклинания. Сомнения, страх за себя... страх понять, что назад дороги нет. Но она всегда сознавала последствия своих действий. И приворотное зелье без таковых не останется. И наказание от преподавателей будет наименьшим из них. Однако она не собиралась отступать. Из-за упрямства и какого-то необоснованного желания? Может быть, но все это лишь отговорки.
Какое у вас сокровенное желание? Неожиданно этот вопрос прозвучал в ее голове. Казалось, нет никакой связи с ее предыдущими мыслями. Но ей стало любопытно. Насчет себя, рейвенкловка уже давно призналась: нет, не разделять и властвовать, иначе она бы была на другом факультете, и не собрать все знания вселенной, хотя этого у нее не отнять,  она лишь хотела чтобы ее любили. Но об этом Мораг вряд ли скажет кому-нибудь. Признаваться в своих слабостях - это не в ее характере. Лучше скрывать, насмехаться над ними и делать вид, что тебя все устраивает в твоей жизни. Никому не показывать, что ты мучаешься от собственных желаний, пытаешься убежать от них, но лгать самой себе вечно нельзя. Но некоторое время вполне можно и с улыбкой заверять всех и вся, что тебе нужны лишь твои магические эксперименты, которые были где-то в крови. Интересно, чего бы желали эти три девушки? Но, естественно, этот вопрос не был произнесен вслух. Мэри-Джейн с ее постоянными метаниями между совестью и любовью к приключениям, возможно, ей тоже нравилось манипулировать... Натали, такая мягкая и добрая... Ева, отважная и решительная... они все очень разные, но что они желают от жизни? Под чем понимают слово счастье? Нет, лучше не знать, не сходиться с людьми настолько близко...
Мораг проследила взглядом, как хаффлпаффка первая покинула комнату. Возможно, она была близка МакДугал по тысячи противоречий... Затем ушла Натали. Мораг кивнула ей на фразу "спокойной ночи", и девушка исчезла за дверь. Рейвенкловка поднялась с подушек. Хотя сначала у нее была идея последней покинуть сие помещение. Она подошла к котлу и достала колбу. Пока ее заполняла, на руки упало несколько капель зелья.
- Проклятие! Горячо же...Tergeo! - котел очистился от Амортенции, а Мораг протянула Еве колбу. - Держи. На всякий случай, если что-нибудь пойдет не так. Только я надеюсь, что не увижу его действие в личных целях, а то безвозвратно разочаруюсь в тебе, - усмехнулась она.
С этими словами Мораг вышла из комнаты, не знаю куда отправиться теперь, ведь спать еще рано.

==> коридоры

Мишель бродил по лестницам, он думал о том, почему не может спокойно работать, и почему судьба больше не даёт ему подсказок, ведь именно так она обычно и поступала. Он бродил разглядывая многочисленные портреты, там были люди, а людей он не любил, и потому быстро покончил с разглядыванием произведений искусства.
Ночью в замке было так тихо, что казалось можно услышать как скребутся в подземельях крысы. И потому Француз заговорил шепотом:
Решелье,-обратился он к летучей лисице сидящей у него на голове,-а ты позволил бы мне ставить на тебе эксперименты?" Лис обиженно фыркнул и усилил хватку коготков. Мишель зашипел от боли, и понял, что ему отказали.
Вдруг он и вправду что-то послышалось. "Странно, кажется не только я решил сегодня погулять." решил француз и огляделся. "никого."
Пройдя ещё пару метров, он опять что-то услышал, и довольно не далеко от него, а когда повернулся, то понял что совсем рядом с ним. "Хммм... и вправду ближе некуда." подумал молодой человек вставая с колен и отряхивая джинсы после падения. За тем он помог подняться стройной и довольно привлекательной молодой девушке, которая сбила его с ног.
-могу я поинтересоваться, что заставило вас так спешить в столь поздний час?-спросил он с ужасным, но смешным акцентом...

Ещё раз прошу прощения... Надеюсь, вы не ушиблись?..
-Эмм...нет, спасибо, я в порядке...вроде бы, ...ммм... Решелье? Решелье ты где?-Мишель начал вертеться в поисках любимого лиса.
"Черт, ведь секунду назад на голове сидел. Куда он мог деться?"
-Вы моего лиса. летучего не видели? Он ведь у меня на голове сидел, вы не видели?
"добегались!" пронеслось в голове у француза, который плохо соображая наматывал круги вокруг ничего не понимающей девушки.
-Точно не видели?-с надеждой заглянув в глаза девушки спросил француз...
Вдруг что-то чёрное закрыло Мишелю глаза и вцепилось в его волосы.
-А вот это уже не смешно.- с облегчение прошептал молодой человек пытаясь снять с головы неудачно севшего лиса...

-Ну и какого ты за ней пошел? Тебе больше заняться что ил нечем? Хотя если подумать...А будь что будет!
-Простите, а могу ли я узнать ваше имя? Я тут мало кого знаю и новые знакомые мне не помешают.-догоняя девушку спросил Мишель, он прицепил Решелье себе на руку и шел "в позе официанта", лис довольно сопел, от того, что смог отомстить хозяину за все его глупые мысли, и от того, что его несут на природу.
-И это ты называешь неприязнью к людям. Угу, этот Хогвартс из тебя нормального человека сделает. -Не унимался внутренний голос.
Тут француз споткнулся, но не упал, а лишь что-то прошипел, и прошипел довольно дико. Но быстро исправил недоразумение и на его лице вновь появилась лёгкая, непринуждённая улыбка.
-Эхх...мальчишка, всё рожи корчим.
-? я всего лишь улыбнулся!
-Ага, интересно знать чему?-ответа не последовала, так как незнакомка назвала своё имя..

Анджелина. Анджелина Джонсон.
"Анджелина Джонсон, Анджелина, красивое имя, и ей точно оно подходит, интересная девушка", улыбнулся своим мыслям француз, девушка была приятной, красивая, весёлая, Мишель ни когда таким не был, она просто искрилась счастьем, похоже ей нравилась та свобода, которую дарила ей эта ночная лужайка.
А вы, простите?.. Ваше имя?..
-Эмм....моё имя?,-глупо переспросил Мишель,-Ах да, моё имя, прошу прощения, что не представился, Мишель де Санлан. Можно просто Мишель.-улыбнулся "мальчик" и заметив что девушка собирается сесть, любезно постелил свою мантию на , предварительно посадив на траву Решелье. "Всё равно новую покупать заставят, так пусть хоть польза от неё будет.", Мишель опять улыбнулся своим мыслям и помог девушке сесть.
-А какую должность вы занимаете в этой школе?-француз присел на край мантии и посадил между ним и девушкой своего лиса. Тот довольно посопел и уставился вперёд. Мишель ещё раз подумал какой у него всё-таки ужасный акцент и решил ,что со следующей реплики он будет пытаться говорить нормально.

Забавное создание. Она любила животных, но не могла похвастаться тем, что они ей поддавались. В детстве у неё никогда н ебыло ни кошек, ни собак, хотя бы потому, что даже у друзей практически все животные как-то сторонились Анджи. Может, и не сторонились, однако, жить со зверьём Джонсон бы точно не смогла. Да и ритм жизни не тот: она могла запросто забыть покормить рыбок или кого бы она там себе завела, чтобы попытаться хоть как-то заполнить душевную пустоту. Или зачем там люди заводят себе животных?.. В любом случае, с этим проблем у гриффиндорки не было, может, именно поэтому она никогда и не собиралась брать на попечительство того, за кого потом будет в ответе.
Я преподаю магический этикет, мне он даётся, так же хорошо. как и...
Как и?..
Очевидно, француз решил не договаривать. Может, что-то неприятное в его жизни творилось, а может, просто не захотел пускаться в объяснения. Всё-таки, Андж хоть и была благородным слушателем, сама бы тоже никогда не рассказала незнакомому человеку о своей семье, матери, отце... Может быть даже умолчала о своих друзьях и хорошо проведённых школьных годах в Хогвартсе. Только поверхностные факты, ничего лишнего. Чтобы не лезли в душу, хотя назвать её скрытной невозможно. Нет. Просто не настолько она не думает о последствиях, рассказывая всем что попало...
А почему вы выбрали медицину? чем она вам приглянулась?
Сказать по-честному, ей уже порядком надоел этот вопрос. Ну, выбрала и выбрала. Просто. Понравилось, вот и всё. Но отвечала Анджи ради интереса практически всегда по-разному, то шутки ради утверждала, что спасла жизнь какому-то колдомедику, и он решил её обучать, то ещё чего. Естественно, после все дружно смеялись над дурачествами Джонсон, однако, ответить честно она, наверное, и самой себе-то не смогла бы. А тут ещё кому-то что-то объяснять. Верно говорят, не всегда можешь сказать то, что думаешь...
Не знаю... Просто как-то потянуло...
На этот раз никаких изобретательных ходов не последовало, хотя Андж могла такого напридумывать... Просто не захотелось. Или просто осознала, что перед ней, как никак, человек старше её самой, неплохо бы и должное уважение проявить, а не дурачить его своими глупыми россказнями...

Не надо так удивляться. Для моего рода это вполне нормально.
Андж удивлённо вскинула брови, искренне недоумевая, каким боком тут вообще была эта фраза, да и не смотрела она на собеседника, чтобы хотя бы по выражению его лица уловить суть разговора.
К чему это он?..
Собственно, не найдя особого ответа на свой вопрос и, по-прежнему глядя куда-то вдаль, она исподлобья взглянула на лиса. Того явно что-то очень заинтересовало в аспирантке, однако она ответить ему тем же не могла. Только если каким-то слабеньким подобием полуулыбки. Ну, что поделать, не знает она, как вести себя с братьями нашими меньшими, да и "мы в ответе за тех, кого приручили", вряд ли можно назвать её жизненным девизом...
Кстати а как вы относитесь к другим разумным расам?
Хороший вопрос, да... Для преподавателя магического этикета. Да уж, Андж, тебе только с подростками общаться... Не выросла. Ну и к чёрту...
Хотя, если так подумать, кое-чему Хогвартс её научил. На лице не выдавать всех своих мыслей и эмоций. И будь её собеседник хоть миллион раз прорицателем, вряд ли бы он смог угадать, о чём думает Анджелина. Да и к чему ему это?.. Сидит вот... Размышляет о чём-то своём, да задаёт вопросы, искренне не понимая, о чём можно говорить с молоденькой девчушкой, практически ещё ребёнком, только недавно вышедшей во взрослую жизнь, следственно, ещё не осознавшей, что это такое. Да Андж и не особо горела желанием осознавать, хотя вот уже пару лет пыталась...
Нельзя сказать, что я являюсь их противницей...
скорее, они не трогают меня, я не трогаю их. Все мы живые существа...

Есть одна очень распространенная способность у студентов: они любое, на первый взгляд, совершенно обычное повседневное занятие могут превратить для себя в россыпь наказаний и отработок.
Чем не радость для завхоза, любителя всяческих пыток и ужасающих отработок! А вот и не радость.
Куда милее для старичка прилечь после обеда в кресло-качалку, взять на руки любимую кошку; одной ногой тихонько раскачивать себя в кресле и неосознанно гладить жесткую шерстку своей любимицы. А на деле?
Холл перед парадным входом кишит детьми. Послеобеденная суета из большого зала переползла сюда. Каждый студент хочет поскорее проскользнуть мимо завхоза и отправится по своим делам кто в Хогсмид кто просто пошататься по территории замка. Аргус Филч стоит у стены и наблюдает за порядком, кое кто из учеников завидев его примолкают и выпрямляют спину, как будто выглядеть приличным человеком можно только под наблюдением сурового взгляда. В кармане широкой мантии старика находится свернутый список провинившихся за последние пару часов студентов: Гарри Поттер, гриффиндор; Рональд Уизли, гриффиндор; Полумна Лангвуд, рейвенкло.
Детей ожидает отработка. Совсем простенькая, как в начале подумал завхоз. Трофейный зал, за время зимних каникул, покрылся впечатляющим слоем пыли, на некоторых табличках, приделанных к кубкам, надписи выведенные на пыли намного четче чем гравировка победителей на золоте. Но, опять нет!
Голос свыше, то есть от руководства,  глаголет иначе: «а не пойти ли вам прогуляться в тапочках на скользких подошивках по краю самого глубокого ущелья в радиусе полумили, если что мы знаем куда направить помощь». Перевожу: «в наше сложное военное время, когда всем ученикам школы постоянно грозит опасность, когда охрана Хогвардса усиленна в сто крат нужно обязательно сходить в запретный лес и проследить миграцию единорога по отпечаткам его копытец на свежевыпавшем снеге. Если нападет «серый волк» защищайтесь палками.»
Задача стратегического значения. В духе солдафонов со стажем полковника.
Филч переменается с ноги на ногу, нервно посматривает на большие часы. Большая стрелка часов перешагнула на римскую один. Начало четвертого. Вот она холеная английская пунктуальность. И долго еще ждать? Недолго. Подозрительный студент что-то прячет в кармане мантии, оглядывается, крадется мимо. Наученный горьким опытом в борьбе с безделушками из магазина братьев Уизли, Филч заинтересованно смотрит. Миссис Норрис шипит.
- Молодой человек, постойте, - Филч преграждает парню дорогу и берет его за рукав, - Вы что-то прячете?