Пустынный коридор подземелья тотчас же принял Эдриана в свой холодный плен, обнял лёгким, еле заметным ветерком и повел вдоль своих покрытых мхом стен. Парень сделал глубоких вдох и поспешил в спальню, чтобы хоть немного насладиться спокойным, столь необходимым сном.
Всю дорогу до спальни в ушах стоял тот вопль, которым, казалось бы, наслаждались все на собрании пожирателей. Только не он. Оказалось, ему легче первый раз в жизни произнести непростительное заклинание, чем слушать это дальше. Вот именно здесь, в тихих подземельях, до Эдриана начало доходить, что он убил живое существо. Странно это осознавать при том, что самое страшное, что он делал до этого, так давил надоедливых мух, которые заполоняли его комнату жарким летом. Ещё более странным можно считать то, что он ничего не почувствовал. Совсем ничего, кроме звенящего облегчения. Может над этим стоит задуматься? Может пора начать ненавидеть себя за подобную жестокость, как нынче модно. Как можно мучительнее и громче, и чтобы каждый знал, какие муки он испытывает... Только вот никаких мук не было. Прокол. Неудача.
Эдриан сам себе улыбнулся, заходя в гостиную. Но, как только оказался внутри, поспешил скрыться за огромной зелёной занавеской прямо около входа, стоило только заметить в этой гостиной Асторию. Он даже задуматься не успел, тело как будто само решило быстрее скрыться из вида. Страшное дело - пробовать выяснить отношения в столь сонном состоянии. А если он попадётся ей сейчас на глаза, всё будет именно так.
Он несколько минут наблюдал из-за занавески за застывшей на диване девушкой с какой-то приторно-сладкой, горько-карамельной нежностью. Светлые волосы, задумчивый взгляд, пьянящие розоватые губы на фарфоровом детском личике… Он обязательно всё исправит и не позволит себе обижать этого ребёнка. Он сделает всё, чтобы смыть этот неприятно-кислый осадок пренебрежения, нависший над их отношениями в последнее время. Но это будет позже. Позже.
Сейчас же, вдохнув в лёгкие побольше воздуха, Эдриан выскользнул из-за занавески и быстро прошёл через гостиную к спальням, не бросив на Асторию ни единого взгляда. Можно было надеяться, что она его не заметила. А если и заметила.. сегодня он не в настроении. Это ведь многое объясняет. В том числе и его поведение.
Проникнув в комнату, парень на ходу снял осточертевшую белую рубашку и бросил её в угол. Забавно, но осознание, что его постель уже так близка и он скоро забудется глубоким сном, поднимало настроение. Эдриан подошёл к зеркалу, рядом с которым стоял графин с водой и несколько наполненных стаканов, и сделал пару больших глотков из одного из них, наблюдая через стеклянный ободок за своим отражением. Утренние кровоподтёки не прошли, на что он очень надеялся. А синяк на правом плече, полученный от заклинания Нотта, теперь приобрёл грязно-бордовый оттенок.
Кстати, о Нотте..
Эдриан перевёл взгляд на отражение в зеркале кровати Теодора и чуть не подавился водой. Там отражалось именно то, чего он совсем не хотел увидеть. Да, он ожидал, что что-то подобное будет, но чтобы так быстро... Чёрт возьми, да они совсем стыд потеряли! Вряд ли в тот момент, когда Флинт и Нотт ложились в одну кровать, их головушки не посещала мысль, что Эдриан может это всё увидеть. Ну конечно! Им плевать. Подумаешь, какому-то одногруппнику, который рос с ними с детства, будет неприятно это видеть. Пусть отвернется. Делов-то!
Эдриан неспеша подошёл к их кровати, отпивая маленькими глотками воду из бокала, и уставился на идиллию, от которой его начало подташнивать, наклонив голову на бок.
Интересно, Флинт долго продержится в качестве капитана команды, если все узнают о его наклонностях?
Да, мерлин побери, ему было противно! И ничего удивительного, что в этот момент внутри парня проснулся самый что ни на есть настоящий сарказм, неприязнь, отвращение. Неважно, как это называть! Но Эдриан ведь друг. И он, чёрт возьми, должен их понимать и, чёрт возьми, поддерживать.. Только пусть они оставят свои морали и пафосные слова о дружбе кому-нибудь другому. Сыт этим. По горло.
- Голубки, - фраза, полная издевки и пренебрежительного сарказма. Может даже и неплохо, что они сейчас его не слышат. 
- Берегите свой зад, мистер Флинт, - пробубнить себе под нос и отвернуться от нелицеприятной картины, осушив бокал с водой до дна.
Упасть на свою кровать, не потрудившись избавиться от остатков своего гардероба. Сейчас надо попробовать просто заснуть,  как можно быстрее заснуть. Впрочем, это было достаточно лёгкой задачей, делом всего нескольких минут.

Очень холодно. Ханна забыла перчатки и едва могла согреть пальцы. На удивление быстро передвигаясь, староста приближалась к совятне. В руках она держала конверт. Он был самым простым. Похож на любой конверт, которые люди получают ежедневно. Она полутра писала письмо. ДАже слегка устала. Но, так и не поняла - довольна ли его содержимым или нет.
Мой дорогой Невилль! Кажется, что школа это совсем маленькое пространство в котором невозможно не увидеть друг друга, не знать что происходит или просто не заметить ускользающего присутствия. Уже сколько времени мой взгляд не может коснутся твоего лица. Конечно, я занята, да и ты тоже. ( Ведь у тебя достойные занятия, чтобы ты меня не видел?) Иногда по этим темным и длинным коридорам я вспоминаю наше прошлое Рождество. Особенно воспоминания как ты жертвовал своими мандаринами, чтобы елка была похожа на праздничную. Как будто запах до сих пор витает где-то в воздухе. Тогда был странный день. Я тогда очень испугалась. Моя интуиция которая могла как-то подсказывать в один миг замолчала. Ты ушел.....И эти длинные каникулы с длинными бессонными ночами. Не знаю, что ты чувствовал в эти каникулы. Но, мне было очень одиноко без тебя, без возможности видеть тебя и просто с тобой здороваться....Знаешь, я очень скучю по тебе каждый день. Даже когда ты рядом я начинаю скучать по тебе, потому что ты уйдешь. Может я много придумываю себе?
Не найдя более действенного способа встретится с тобой, я пишу письмо. Я совсем не умею их писать. Люди сначала пишут на черновиках, переписывая и переписывая. А я? Я же отдаюсь своим чувствам. Какие они есть. Ведь каждый раз переписывая письмо мы как будто уничтожаем наши мысли....Прости за это письмо. Я очень скучаю. Очень жду того момента, когда окажусь в твоих объятиях. Твоя Ханна.
  Ханна улыбнулась. Грустно и с надеждой. Если его она так давно не видела и пока не может увидеть, его найдет сова. Где бы он ни был. В своих мыслях староста торопливо поднималась по лестнице. Конечно, недосыпание сказывалось. С тех пор как Эрни перестал быть старостой стало потруднее. Он всегда оставлял ее в башне и не отпускал  допоздна патрулировать. Девушка вспомнила их дежурства и улыбнулась.
Воспоминания как всегда сыграли злую шутку.  На входе в совятню девушка столкнулась с директором. Оу....
Увидев его обычное каменное лицо и глубокие почти неимеющие дна глаза, девушка произнесла:
Доброе утро, профессор Снейп. - слегка натяжная улыбка.  Ханна занервничала. Почему она и он этим утром. Почти была уверена о том, что он что-то да скажет в ее адрес нехорошее и обидное. И самое главное, чтобы он не заинтересовался письмом. Ведь это ее письмо к любимому человеку. Высмеет. Да нет. Он не такой. Не совсем такой. Они же не на уроке в конце концов.
Минута оцепенения прошла. И ХАнна решила воспользоваться возможностью и сказала:
- профессор! я как староста факультета Хаффлпафф, хочу позаботится о наших игроках в квиддич.
Смело.

Заботы..Заботы..Заботы....
Дамблдор никогда  бы так не сказал! Он по крайней мере выслушал. Эбботт просто негодовала от такого безразличия Снейпа. Конечно, он всегда был таким. Холодным, странным и еще раз холодным, словно вода по утру. Но, сейчас он директор и должен знать чего хотят и о чем думают его ученики. Профессор Снейп выдал не самую приятную тираду. Он даже умудрился туда включить ее личные проблемы, учебу и проблемы факультета. Словно каша-малаша какая-то. Ханна не торопилась ответить. Она знала, что одной репликой он не отв обойдется. Ему нужно было надавить до конца. Но, говорить о ее ночных похождениях! Это уж слишком! Она тратит свой сон на исполнение старостких обязанностей. Вот несправедливость.
- Но, профессор, я добросовестно исполняю обязанности! - Ханна смотрела как директор повернулся к ней спиной и начал удалятся. Вот козел! Мысленно вырвалось у доброй и воспитанной девочки.
- Не вам говорить про мое рвение. И вообще, за своим факультетом присмотрите. - монолог в никуда. Он уже вряд ли его услышит. Ханна  покраснела от злости. Всегда недолюбливала этого мерзкого и безразличного профессора. Казалось, что он и к своей собственной жизни безразличен. Хотя, кто знает.
Девушка подошла к белоснежной сове и привязав к лапке письмо, шепнула ей:
- доставь ему поскорее.
Дав ей кусочек печенья, староста посмотрела на остальных сов. Половину из них мирно спали. Даже несмотря на то, что было довольно прохладно. Эбботт теплее закуталась в мантию и подправила шарф. Остался неприятный осадок. Хотелось вообще прекратить с ночными дежурствами.
Да уж
Девушка последний раз взглянув на восходящее солнце, поторопилась из холодной совятни.

==> не решила

Приближающийся зимний вечер, хлопья снега, вальсирующие в стылом воздухе, белесый пар вырывающийся изо рта, стоит лишь чуть-чуть его приоткрыть. Красиво, да. Премерзко, тоже да. Будущий профессор школы чародейства и волшебства Хогвартс, между прочим, профессор ни чего-нибудь, а истории магии, Грейд Ивари Ламонт из клана Ламонт одиноко стоял посреди улицы магической деревеньки Хогсмид и уныло разглядывал окружающее его отвратительное великолепие. Настроение нашего профессора было близко к отметке ноль, и он не отказался бы чтобы температура окружающей среды приближалась к той же цифре по шкале Цельсия. Грейд ненавидел холод, у него начинали ныть сломанные когда-то ноги, слезились глаза и вообще всячески ухудшалось самочувствие. Не прибавляло энтузиазма и то, что профессор Ламонт, как истинный знаток своего предмета, помнил наизусть историю Хогвартса, в который он теперь возвращался через столько лет. А из истории сего почтенного замка явно следовало, что дальше ему придется идти пешком ибо аппарировать на территорию замка не представлялось возможным.
Радуйся, братишка. Ты получил, что хотел. Сбываются мечты - ты оказался хоть кому-то нужен. А главное ты остался со своим так нежно любимым волшебством. насмешливый голос брата отчетливо звучал в голове. Грейд ясно представлял его ухмылку и то, как Дисмас сидит в главном зале родового замка клана, по правую руку от отца... место наследника. Ха, вот что-что, а это его не волновало ни капли. Он сам отказался от этого места. И единственное, чему он сейчас завидовал, так это наличию в непосредственной близости от брата камина с весело потрескивающими березовыми дровами, дарящими мягкое тепло.
А я и рад. Мерлин, я действительно, до одури рад. И если ради того, чтобы оказаться там, где я хочу, мне придется немного погулять под снегом, ха, я сделаю это.
Грейд вдруг ощутил какое-то несвойственное ему веселье, упоение жизнью, и даже холод стал казаться не такой уж и проблемой. Проблемой оказалось другое, профессор вдруг отчетливо поймал себя на мысли, что совершенно не знает, куда идти. Не то чтобы он никогда не бывал в Хогсмиде в свои студенческие годы, вовсе нет. Просто такие прогулки были очень редки, а последняя была совершена столько лет назад, что и подумать страшно. Сказать по совести, он был здесь всего дважды. А если совсем по честному, то и не за чем было юному Грейду сюда ходить. Пить сливочное пиво у мадам Розмерты с друзьями? Покупать сладости для любимой девушки? Отправлять из самой большой совятни письма родным? У него не было ни первого, ни второго, а близкие... да отец скорее подстрелил бы сову на подлете к замку, чем подумал, что его сын может посылать ему письма.
Первый раз он попал сюда на третьем курсе, потому что хотел лично посмотреть на легендарную Воющую хижину. А второй раз на шестом - у него закончились перья, оказалось свободное время, подвернулся поход в Хогсмид... вообщем он решил их не заказывать совиной почтой из Лондона. Вот и все.
Воспоминания воспоминаниями, но чемодан уже слегка оттягивал руку - с момента своей аппартации Грейд так и не поставил его на землю.
Может стоит попросить кого-нибудь из студентов проводить меня до школы?.. Или лучше просто спросить дорогу?.. За своими размышлениями профессор не заметил приближающейся к нему фигуры.

От внутреннего диалога с собой Грейда отвлек чей-то голос.
- Грейд! Ламонт оторвал свой взгляд от кружащихся в воздухе снежинок. Напротив него стоял молодой человек в ярком шарфе цветов Гриффиндора и темной зимней мантии. Однако голос и телосложение говорили о том, что мужчина уже лет пять, а то и больше, как вышел из студенческого возраста.
Не ученик, да и с чего бы ученику называть меня по имени. Бывший сокурсник?.. Ив размышлял над загадочной личностью возникшего перед ним человека.
- Рад тебя видеть здесь! - тем временем произнес незнакомец и протянул Грейду руку для приветствия. Ламонт отчаянно напряг свое зрение и внимательнее вгляделся в лицо говорившего.
Чарли. Чарли Уизли. Но как? Грейд в некотором недоумении смотрел на своего друга. На единственного друга в его жизни.
Они познакомились два года назад, во время поездки Грейда в Европу. Оказавшись в Румынии, Ламонт не мог пройти мимо широко известного драконьего заповедника с более чем четырехсотлетней историей. И, как оказалось позже, мимо добродушного драконолога тоже. Грейд затруднялся ответить, что послужило причиной сближения двух столь непохожих людей. Внешности, характер, возраст, происхождение... казалось между ними не было ничего общего, ничего, что могло бы послужить ниточкой от одного к другому. Однако, по прошествии времени, все чаще и чаще вечер в заповеднике стал заканчиваться для Ламонта неспешной беседой с Уизли. Потом, как-то незаметно, вместо Ламонта и Уизли остались Грейд и Чарли, остались и беседы. А потом письма. Нечастые. Но они были. И даже теперь, смотря на протянутую ему ладонь Ламонт видел пред собой то загоны с драконами, то вересковую пустошь рядом с заповедником, то несколько угловатый почерк на пергаментном листе.
– Тоже в Хогвартс? вырвал Грейда из воспоминаний голос друга.
- Чарли, рад тебя видеть. И, признаться, не ожидал. Да, я тоже в Хогвартс, если и ты направляешься туда. - голос Ламонта был несколько хриплым, и в нем отчетливо звучало недоумение.

==>из Хогсмида

Было уже совсем темно, когда Чарли, наконец, добрался до Хогвартса. Сквозь тишину наступающей ночи было слышно, как в совятнике мечутся школьные совы, и как в хижине Хагрида скребёт пол Клык. На пригорке, ведущим как раз к хижине Хагрида Чарли остановился. Хлопья снега, кружащие в воздухе плотным слоем лежали на плечах драконолога. Сбросив их одним движением широких плеч он оглянулся, удостоверился что никто его не видит и неуклюже держа чемодан, боком уселся на метлу. Таким непривычным способом долетев до хижины, он отворил дверь и тут же упал навзничь в снег. На нём сидел огромный мохнатый пёс, старательно слюнявя веснушчатое лицо Чарли.
- Клык! Спокойно, спокойно, бешеная псина! – отбивался Уизли от любвеобильного пса. Наконец ему удалось спихнуть с себя громадную тушу Клыка, и весь мокрый от снега он вошёл в хижину. Здесь всё было, так как при Хагриде. Тот же огромный очаг, над которым покачивался здоровенный котёл, тот же чан с кишащими белыми червями, которых в народе называют «сопляками», да же запах тот же – хагридовский! Чарли потянул носом и понял, что хозяин хижины, видимо, забыл в шкафчике буфета кое-кого. И действительно, едва Чарли приоткрыл дверцу огромного буфета, целиком сделанного из дуба, на свет божий выпала маленькая тушка штырехвоста.
- Ёлки-палки! - воскликнул драконовед, оглядывая несчатное животное. Клык, учуяв вонь, тихонько заскулил и попятился подальше от буфета. Чарли же ничего другого не оставалось, как завернуть трупик в большую материю тёмно-коричневого цвета, служившей кажется полотенцем у Хагрида, так вот, Чарли завернув трупик, вынес его из хижины и с почестями (тихонько напевая Одо-героя) захоронил в снегу. Совершив погребальный обряд и воткнув палочку над могилой мужественного штырехвоста, (интересно сколько он просидел в шкафу?) Уизли снова вошёл в хижину. Вонь понемногу рассеивалась, чему очень способствовала настежь открытая дверь и раскрытые окна. Чарли положил багаж в угол, обещая себе разобраться с ним, «как только, так сразу», и устало присел на кособокую табуретку. Ветер на улице усиливался, а потому раскрытые окна и дверь отчаянно скрипели. Клык, боявшийся всяких неприятных звуков и неприятных запахов, подошёл к Чарли и положил свою умную голову ему на колени. В глазах у пса читалась фраза: «Накорми меня Чарлик!». Драконолог закусил губу и понял, что голоден ничуть не меньше Клыка. Инстинктивно оглянувшись, он заметил совсем рядом с собой белых червячков копошащихся в глубокой бадье.
Нда. – хмыкнул Чарли и, невольно сглотнув, отвернулся от бадьи. Клык стоял во всё той же позе просящего милостыню. Вдобавок сквозь вой сквозняка до слуха Чарли донесся другой вой, более требовательный. Это был желудок, вполне справедливо требующий пищи, после четырёх часов полного голодания.  И хотя уже был поздний вечер, а точнее уже почти ночь, Чарли Уизли решил пробраться в замок и насытится в обществе эльфов-домовиков на знаменитой хогварсткой кухне. Ну и конечно, прихватить что-нибудь съестного для Клыка. Уж слишком у того был жалостливый взгляд. А Чарли не выносил грустных физиономий, как у людей так и у животных.
На лестнице, в холе, на крыльце, на лужайке перед хижиной – тебя преследует запах её волос, блеск глаз…Пытаясь скрыться от него, ты рывком открываешь дверь хижины. Клык, как и полчаса назад радостно бросается тебе на грудь. Ты мягко его отталкиваешь и устало садишься на широченную постель Хагрида. Один ботинок, второй, вот и свитер маминой вязки уже лежит на спинке громадной кровати. Душа у Хагрида нет, но тебе не привыкать, не решаясь расстелить постель ты ложишься на спину и закрываешь глаза, предоставив Его Величеству Сну картбланш. Но вот полчаса, вот час, а сон всё не приходит. Может сварить сонное зелье? – приходит глупая идея, но сразу уходит за недостаточностью оснований. Ты встаёшь с постели и, свесив босые ноги, зажигаешь ночник. В одном углу мерно посапывает Клык, в другом углу шевелятся слизняки, в окна бьёт мокрый снег – ночь. Ты снова и снова прокручиваешь в голове сегодняшний день. Точнее вечер. Точнее начало ночи. Наверно она поругалась с Ли Джорданом – ты краем уха когда-то слышал, что Ли и Лис очень дружны. А я просто попался под руку. Под губы. Вот и всё.
Но такое объяснение всё равно не устраивает твою буйную голову. Ты снова ложишься на спину и закладываешь руки за голову. Закрывай глаза, Чарли. Тебе нужно поспать. И снова безрезультатно. Лишь только под утро, когда шевеление в правом углу затихло, а за окном медленно наступал рассвет, ты провалился в глубокий сон, огласив хижину заливисто-прерывистым храпом. Но даже во сне ты видел длинные ресницы Алисии, которые принадлежали большой симпатичной хвостороге, которая трансформировалась в маленькую рыжую лисичку, которая прыгала вокруг тебя до самого твоего пробуждения. Вечно эти твои фантазии, Чарли…
Утро нового дня началось…С чего бы вы думали? С облизанного лица. Да-да, это снова Клык дал о себе знать. Хагрид явно слишком нежничает с этой слюнявой псиной – думаешь ты, прыгая на одной ноге пытаясь натянуть на другую штанину брюк. Зябко. Справившись со штанами ты топишь печку и достаешь из чемодана чистые носки, вчерашние сгрыз тот же Клык (видно твой запах пришёлся ему по душе). Печка затоплена, чай выпит, надеты свежие носки и чистая рубашка. Мамин свитер тоже надет, остаётся разобрать чемоданы, и можно идти к директору. Желательно окольными путями. Где нельзя встретить Кэдогана и мисс Спинет. После этой ночи разговор о происшедшем хочется отложить куда-нибудь на верхнюю полку и никогда не трогать. Может сделать вид, что ничего не было? Нет, это неправильно. Всему своё время – первая мудрая мысль за утро находит дорогу в твой мозг, пока твои руки разбирают содержимое чемодана.
Носки, рубашки, одна пара брюк. Ты почему-то предпочитал брюки, хотя весь цивилизованный мир ходил в удобных джинсах. Но брюки ты всё равно любил больше, сам не зная почему. Тёмно-коричневого цвета, с  заплаткой на правом бедре, из высокопрочного материала…Две пары, больше не надо. Ты же не барышня каждый день менять наряд, правда ведь? Рубашки – обычные, одни в широкую клетку, другие просто однотонные. Галстуки ты не носил, да они и ни к чему при твоей работе. На светских приёмах тоже не бывал, а потому и фрака в твоём скромном гардеробе не сыскать. Зато есть мамины свитера. Мягкие, удобные – оденешь такой и сразу почувствуешь – мама связала..А на груди обязательно дракон или снитч. Мама. Заботливая, немного взбаломошенная, но оттого не менее любимая, мамочка. Всегда положит тебе пару лишних носков, знает, что ноги у тебя мёрзнут даже больше чем руки, нос и уши. Даже на расстоянии о тебе заботится мама. А некому больше. Стоп, Чарли, хватит себя жалеть. Ах, ты несчастненький никто тебе носки не связал! Столько девушек было: и красивый и умные, а носки вязать никто не умеет. Сейчас другие времена, Чарли, вечно ты со своими глупостями…
  Руки бережно раскладывают одежду по полкам, а голова забита разными разностями. Тут и мамины свитера и Клык, об которого ты случайно споткнулся и заработал ссадину на щеке, тут и Алисия Спиннет, которая наверняка уже десять раз пожалела о своём поступке. Тебе на глаза попадается маленькое зеркальце, лежащее на подоконнике. Ты берешь его в руку и.. на тебя смотрит небритый молодой мужчина с ссадиной на щеке и взлохмаченной головой. Поджимаешь губы и откладываешь зеркальце в сторону. Красавчик, что и говорить. Как такого можно вообще целовать. Я бы лучше поцеловал Кэдогана, ей–ей. Волшебством убираешь растительность на лице и выходишь на улицу. Хрум, хрум, хрум – хрустит свежевыпавший снег под ногами. Мороз и солнце – прекрасное утро. За углом стоит кадушка с ледяной водой. Ты быстро окунаешь в неё руки и подносишь к лицу. Бррр. Волосы на руках встали дыбом, а по телу побежали мурашки. Ты ещё разок умываешься и быстрым шагом возвращаешься в хижину. Кормишь Клыка старыми, уже наполовину засохшими печеньками Хагрида и надеваешь мантию. Шарф на шею – и вперёд, пора сходить к директору, и не мешало бы увидеть Алисию, поговрить. Хотя…сначала директор.

==>по дороге к Снейпу

==>Кухня

Ночью в Хогвартсе - чуть теплее, чем днем на улице. Твое ровное дыхание немного сбивается - пар изо рта, едва видный, но все же заметный. Кончик носа становится холодным, пальцы - точно так же, и вот уже ты накидываешь на плечи уличную мантию и натягиваешь на холодные ушки береточку. Палочку в карман платья, руки - в рукава, сделать своеобразную муфточку, лишь бы согреть кончики пальцев. Вот так то лучше,- воробушек в голове и тихие шажочки в сторону лестниц.
Раз, два, три, раз, два, три.
Когда-то Ли смеялся твоей походке - какой-то плавной, танцевальной, дышащей вальсом. Тот же размер, та же музыка в сердце. Вальс был твоей сказкой, сном. Мечтой? Вряд ли, танец ведь не может быть мечтой, верно? А вот если бы мог, то да, да, много-много раз огромные да, подчеркнутые жирными линиями.
Чуть сутулая фигурка посреди тьмы. Тихо, совсем тихо, лишь где-то вдалеке слышатся голоса. А ведь уже время отбоя, пора бы спать. Ты мысленно просишь всех угодно, чтобы на пути не встретился ни один ученик. Ведь тогда надо будет снимать баллы, а из-за этого отношение к тебе уже с самого начала будет плохим, а завтра урок, да и вообще ты не хотела бы, чтобы тебя считали плохой. Потому пусть ты пройдешь своей дорогой до конца, без встреч, без разговоров, без неожиданностей.
Немного было обидно, что Ли не пошел с тобой. Ты вроде как вынырнула из моря, в котором очень-очень холодно, наружу, где еще холоднее. И выбирай теперь. Конечно же то, где теплее - колючее море, тонкими иголочками впивающееся куда-то в сердце и душу. Плакать хотелось очень, но в голове звучал бодрый голос Ли.
-Эй, Лис, вспомни о своем имени! Лисички не плачут, они хитро смеются. Хватит нюниться, пошли гулять!- утешает тебя голос сквозь время. Этим словам уже много лет, а до сих пор лишь они, да и то, не всегда, способны тебя успокоить, вселить робкую надежду. Ты часто думала о том, почему же на Гриффиндоре. Хаффлпаффка ты, самая настоящая. С одной лишь чертой - в беде всегда поможешь. Всегда. Как бы опасно и больно не было бы.
Где-то сбоку послышался звук голосов, а потому ты заторопилась.
Топ-топ-топ. Кажется, вальс превратился в польку? Дурацкий танец для тебя, одни прыжки и хохот. Бессмысленный, бесчувственный, наигранный. Лицемерный. Но ведь это только твое мнение - все твои друзья польку обожали. Это единственный классический танец, который они танцевали без ворчания. А вот от тебя слышались такие слова, что у Ли краснели уши.
Интересно, а драконы умеют танцевать? По идее ведь да, брачный танец и все такое. Почти у всех животных ведь брачные танцы, верно? Значит и у драконов должен быть. И уж точно не полька. Надо что-то медленное, а значит, и венский вальс не подойдет. Но что тогда? Может, обычный вальс? Что в три раза медленнее венского?- в голове живо представилась картинка: дракониха в фате, дракон во фраке, галантный вальс и непринужденный разговор. Ты чуть рассмеялась своей фантазии.
Но вдруг драконы улетучились, тело дернулось куда-то в сторону, а попа коснулась ступенек. Лицо приняло истинно удивленное выражение, а ты пыталась осмыслить, что же произошло, считая пятой точкой ступеньки. Четыре штуки вниз, когда ты наконец затормозила и ошарашенно оглядела руки и ноги. Вроде все цело.
Повернуть голову и недовольно сказать:
- Десять баллов с...
С кого?

Today I break my promises
To stay out of the emptyness
Today letґs make our promises
For tomorrow
- Алисия! - не по времени громкий мужской голос, вводящий в какую-то туманную забытость. Перед глазами все как-то течет и расплывается, как будто кто-то пальчикам дотронулся до кромки воды и от легкого прикосновения - круги по поверхности, зачарованно, загадочно, странно. Легко покачнувшись, пытаешься устоять, но это как-то тяжело получается, а точнее - не получается совсем. И ты просто отдаешься в эти сильные руки, бережно держащие тебя за плечи, а в ушах глухо стучит сердце, пока ты пытаешься поймать зрачками его глаза.
Минуты назад ты казалась совершенно одинокой, так же, как и пару часов назад - до встречи Ли. Это прошло, упорхнуло так легко и просто лишь потому, что вскоре вернулось - когда старый друг пошел по своим делам, а ты поняла, что все же одинока. Да, у тебя прекрасные друзья, которых ты любишь, которые любят тебя, но.. Что-то не то и не до конца тебя понимают.
А тут эта неловкая встреча на лестницах, смутная, спонтанная, знакомое лицо, которым ты грезила несколько лет назад, вроде как призрак из прошлого, но такой родной - твоя веточка надежды, спасительный круг, такой странный, но такой нужный. Ты ведь помнишь, Алисия, как засыпала, прижимая ладошки к лицу и вдыхая запах своих запястьев, пропитавшихся им, травой и солнцем, после ваших прогулок где-то на территории замка и его окрестностей. Он брал тебя за руку не потому, что что-то чувствовал, не потому, что вы встречались или еще что-то, а просто так - чтобы ты не падала, оступившись на ступеньках, не поскальзывалась на мокрой золотой листве, чтобы с тобой опять что-то не случилось. Ты же такая неуклюжая, Алисия. Такая неловкая. А вроде бы стройная тонкая девочка, а грации - как у слоненка, - когда-то корила себя ты, в то же время оправдывая все эти прикосновения, руки, пальцы, ладошки. Ты ведь помнишь, Алисия, как вы бегали к Хагриду, по-доброму смеялись над ним и слушали истории о животных? Помнишь ли ты его губы, рассказывающие о том, какие прекрасные драконы в Румынии, какие они умные, какие заботливые их самки, готовые отдать жизнь за своих маленьких дракончиков? Помнишь его смеющиеся глаза над громадной чашкой чая, когда Хагрид искал галстук, завязанный под бородой и из-за того ему не видный?
А ты помнишь, как он уезжал? Это ведь был последний раз, когда ты его увидела - больше пересечься так и не удалось. И такое неловкое прощание, когда ты улыбалась, смотря, как он уезжает. Как он вытер пальцами маленькую слезинку на твоей щеке и сказал, что лисички не должны никогда плакать. Ведь для лисичек есть лес, который всегда укроет и защитит, у них есть хитрость и прекрасная улыбка - подарок к роскошному хвосту. И ты смеялась этим странным, но таким добрым объяснениям, смеялась, пытаясь не плакать и утешая себя. Ты ведь такая ранимая и чувствительная, Лис, и плачешь по пустякам. Позже были письма, пусть и не часто.. Но ты любила разбирать его почерк, водить пальцами по оттискам букв на пергаменте, улыбаясь спокойно, но чуть грустно. А потом все эти чувства ушли, у тебя появился парень, да и ты трезво оценила ситуацию. Он взрослее тебя, живет за много миль от тебя, у вас разные дороги. Это было лишь маленькое одностороннее чувство, а для него ты была не более, чем девочка, интересующаяся драконами. Девочка, которая выбрала драконов - целью своей жизни. Которая готова выступать перед аудиторией школьников в течении пары лет, чтобы получить высшее образование и уехать в Румынию. Потому что там драконы. Там свобода. Там - солнце, трава и много спокойствия. И приключений одновременно. Потому что там живет твое сердце.
И потому ты ищешь зрачками его глаза, цепляешься за них и неловко целуешь Чарли в губы, заливаясь краской и ища себе оправдание. Вот только оправдания почему-то нет.

а я должна быть поражена,
сидеть и плакать в рукав, конечно,
но я смотрю на него так нежно,
как смотрит будущая жена.
(с) Вера Полозкова
Десяток минут, сбивший дыхание. Десяток минут, решивший перевернуть твою жизнь, твои мысли, твое самоощущение, мировоззрение. Десяток минут, лишившие тебя установившегося мнения об этом мире.
Конец, все, хватит. Кто-то решил посмеяться над тобой. И этот кто-то - ты.
Милая девочка, все то, что ты выяснила из прожитых лет, все те ошибки, что совершила, исправила, поняла, все-все-все на свете, что уложилось в твоей хорошенькой головке, ты можешь выкинуть на помойку, стереть и больше никогда не вспоминать. Все это тебе теперь не нужно, все это - не правильное. Смотри, девочка, смотри. Смотри на его спину, на затылок, на то, как он уходит, отдаляясь от тебя с глухими шагами. Смотри, как он все дальше и дальше от тебя. Вспоминай его голос, вспоминай его. У тебя от него мурашки пробегают по пояснице, а у солнечного сплетения, где-то внутри, становится ужасно щекотно. Приятно, тепло, немного смешно. Особенно от такого, какой ты слышала только что - хриплый, тихий, немного растерянный.
Милая девочка, что ты сделала с пару минут назад? Зачем? Ты ведь знаешь, что не стоило, не надо. Вы были друзьями, не более чем, он даже не давал тебе повода подумать, что ты ему нравишься. Лис, зачем ты себе что-то придумала, зачем искала свое спасение в нем? А что если теперь он не захочет тебя видеть? А ведь он тут, в Хогвартсе, и вряд ли просто так.
-Прости я устал, мне нужно идти,- вряд ли он сказал бы так, если б приезжал на один день. По какому-то делу. Дела не переносятся из-за глупых девочек. Что он делает тут? Что?
У тебя в голове копошатся мысли, как-то приглушенно, не так ярко, как обычно. Как будто кто-то понизил их громкость, задвинул на задний план. Все, что сейчас занимает твою голову, всю тебя - едва различимый силуэт вдалеке, который ты пытаешь запомнить. Он сейчас лишь черное пятно среди всего такого-же черного, черно-оранжевого, изредка освещенного светом огня. Он уже ушел, Лис, ушел,- но ты все смотришь вслед, пусть даже его там и нет. Как же тебе хочется кинуться за ним, куда бы он не шел. Хотя бы для того, чтобы видеть его еще немного, знать, что он есть. Он так внезапно стал тебе необходим.
Ты заставила себя отвести взгляд, вглядывающийся в темноту. Посмотреть еще куда-нибудь. Куда угодно, лишь бы не думать, не думать, нет. Поворот головы направо - какая-то гравюра. Драконы. Ты давишь вздох, мыслями возвращаясь к произошедшему. Чарли, Чарли-Чарли-Чарли,- в висках пульсирует. Ты кусаешь губы, резко разворачиваясь и чудом не падая со ступенек вниз. Поднимаешься наверх, идешь медленно, отрешенно. Интересно, сколько время? Наступаешь сначала на пятку, затем на носок, плавно перекатываясь. Тихо. Очень тихо. Неужели все спят? Это кажется немного странным - во время учебы вылазки по ночам были довольно-таки частыми. И редко удавалось поспать хотя бы восемь часов. Сколько время? Тебя страшно волнует положение стрелок на часах. Завтра урок, надо бы выспаться, сложный день и все такое. Сложный день, урок, драконы..
Внезапно все становится понятным. Отсутствие Хагрида, завтрашний урок, драконы, Чарли...
- Нет...- ты тихо выдыхаешь в темноту, подойдя к крылу аспирантуры.

==> Личная комната Алисии Спинет

==>хижина Хагрида

Снейп. Убийца Дамблдора. Орденовец. Пожиратель. Кто он? Может профессор зельеварения? Многоликий Янус, этот наш Снейп – Чарли он никогда не нравился. Надо сказать, что ещё со школьной скамьи Чарли невзлюбил этого крючконосого зельевара. Да и тот, особой любви ко второму отпрыску семейства Уизли похоже не питал. Эта взаимная нелюбовь осталась и после окончания школы, и даже на собраниях в Ордене Феникса, где изредка появлялся Чарли, они со Снейпом явно сторонились друг друга. Во всяком случае Билл, более лояльно относившийся к «перебежчику» постоянно садился между Чарли и Снейпом. Просто на всякий случай.

"Крючковатый нос завис над старым порыжевшим котлом.
- Что это Уизли? – презрительный вопрос и уничтожающий взгляд. Пятнадцатилетний Чарли судорожно сжав пробирку с вонючей жидкостью бормочет:
- Умиротворяющий бальзам. Кривая ухмылка, черные глаза-тоннели впиваются в отчаянно покрасневшего Чарли:
- Как? Как вы сказали?
- Умиротворяющий бальзам – громко повторяет Уизли, чувствуя как наливаются багрянцем уши. Чёрт! Я приготовил не то зелье! Всё из-за взбесившегося Арагога Хагрида…
- Я и без вас вижу, что это зелье. Но я просил приготовить отвар, Уизли. Экскуро!– содержимое котла исчезло, в руках у Чарли лопнула пробирка, опалив ему ноги, закапала вонючая жидкость.
- Поздравляю, Уизли, вы заработали минус десять очков Гриффиндору и Тролля по самостоятельной работе. Ну и отработку, да. Придётся почистить котлы, Уизли. – Снейп явно наслаждался происходящим."

Сейчас, после смерти Альбуса Дамблдора, Чарли не просто терпеть не мог Северуса Снейпа. Он его тихо ненавидел. Сложно представить, чтобы Чарли кого-нибудь ненавидел, но это было на самом деле так. И теперь шагая по направлению к кабинету директора, Чарли изо всех сил уговаривал себя не срываться. Выглядело это со стороны немного странно – уже проснувшиеся ученики шарахались от стремительного мистера Уизли, с горящими глазами и сжатыми кулаками. Просто официоз, ничего личного. Просто скажу: я приехал заменять Хагрида и всё. Больше ни слова. – бормотал Чарли взбираясь по очередной лестнице. Вот и кабинет директора. Стук. Ещё разок. Никто не отвечает. Чарли берётся за ручку и входит в кабинет.

В кабинете, директора не оказалось и Чарли уже собирался уйти со спокойной совестью на завтрак, как вдруг...Снейп вечно ассоциировался у Чарли со словом "вдруг". Особенно когда речь шла об отработках и дополнительных (и никому ненужных) занятиях по зельеваренью. Твёрдая размеренная поступь, чёрная мантия, мелькнувшая перед глазами, и вот - здрасте, пожалуйста - Северус Снейп материлизовался у себя в кресле и с обычным своим скучающе-кислым видом привествовал нового профессора УЗМС.
- И вам не болеть утра доброго, господин - сделал ударение на этом слове Чарли - директор.
- Дети много пропустили, Вам нужно постараться, что бы они нагнали программу и могли хорошо сдать экзамены. Придется подкорректировать программу обучения - раздался сухой голос директора, спойкойный и скучающий тон которого прямо-таки выводил из себя Чарли. Ни тебе вопроса о Хагриде, ни объяснений насчёт аспирантской помощи, ни обычного: Как вы устроились, профессор? Хм...Хотя, Чарли и не ждал, что Снейп станет с ним няньчиться.
- Да, я сделаю всё, что в моих силах. - проговорил драконолог, засовывая руки в карманы. Там им самое место, да.
- У меня к вам пару вопросов, господин директор. Первое: насколько я понял у меня будет помошник на уроках? И второе: где я могу найти профессора Хмури?
Правильно мыслишь Чарли, правильно. Со Снейпом разговор о делах Ордена у тебя всё равно не выйдет, значит что? Значит надо искать более-менее адекватного орденовца, готового ответить на твои вопросы. А учитывая, что ты находишся в школе, это могут быть либо МакГонагалл либо Хмури. Но Хмури предпочтительней...он должен знать реальную ситуацию.

- Ничего. Я пойду, профессор. Надо подготовится к занятиям. - бормочешь ты и тяжёлой поступью двигаешься к выходу. Алисия Спиннет. Изъявила желание. Кто же ещё мог его изъявить? Джинни бы вот не стала возиться с больными соплохвостами, я уверен, а она… Возится. Если бы ещё вчера утром тебе сказали, что Алис станет твоей ассистенткой, ты был безумно рад и счастлив. Вы ведь всегда хорошо ладили, много говорили, словом ты был бы только рад. Но теперь ты неуверен, что её присутствие на занятиях станет для тебя комфортным и полезным. Ты даже с каким-то страхом думаешь о предстоящем уроке. Ты со страхом? Очень интересно... Всё из-за её глупых губ. Или головы, которая перепутала дружеский чмок с вот этим, вчерашним? А может ты виноват, Чарли? Не знаю. Сегодня всю ночь она не выходила у меня из головы и это плохо. Нужно объяснится. Всё-таки не маленькая девочка, пусть знает, что это было неправильно, нехорошо, неприятно. Хотя нет, приятно…Ещё как приятно. Но она должна знать, что ты жутко ей недоволен. Так, Чарли, делай строгое лицо и иди завтракать. Маленькие лисички любят кушать, ты ведь помнишь? Какао, булочки с корицей, что там ещё?
Омлет, овсянка, кофе.
Омлет, овсянка, кофе.
Три кита. Уже не её, твои. Со вчерашнего дня во рту - ни крошки. Изголодавшийся желудок поёт песню о трёх китах. Ноги сами идут на вкусный запах из Большого Зала. А мозг, полностью отключившись, перемещается в желудок. Ему уже нет дела до лисичек. Разве что жареных?

==> БЗ

---> Комната старосты #2
Стефан шел из своей комнаты, и угрюмо думал о предстоящем матче.
-Какой сегодня день недели? – буркнул он себе под нос. - Какое бы ни было, у нашей команды скоро тренировка… Ах найти бы вратаря. 
Выходя из комнаты Стефан успел уже несколько раз сбить свою уложенную прическу, и сейчас казалось, что он давно не причесывался. Достав из сумки расческу, он подошел к ближайшему зеркалу и зачесал челку так, что она залезала на глаза. С силой затянув свой галстук, он еще немного попозировал, после чего окончательно отошел оттуда. Убрав обратно расческу, он пошарил немного в сумке, и нащупал давно прочитанную книжку.
-Ну была, не была. – Схватив книжку Стефан стал жадно читать по дороге.
Прочитав первую главу, Стефан огляделся. Он уже был в коридоре, помня дорогу наизусть он не сильно нервничал о том, что не видит куда идет.
На глазах у Стефана появилась темная фигура девушки. По началу Стефан не хотел подходить к девушке, но заметив, что она плачет он решил поддержать ее.
-Странно такой чудесный день. А кто-то сильно расстроен. – подумал Стефан. – Наверно это не мое дело.
Стефан огляделся, и не увидев никого стал искать причину в другом.
- Приветствую. Ты как я вижу из моего факультета, но раньше мы не встречались. Меня зовут Стефан, я Староста Рейвенкло. – Стефан рассказывал всё это так, что сам загордился собой. Его глаза устремились на лицо молодой девушке, и что-то тронулось у него в голове и в груди. Не понятное чувство возникло и не хотело проходить.
-Она очень мила…- Подумал Стефан. – … давно же такого не было.
Сейчас на лице Стефана было выражено многое, что мог прочитать не только психолог, но и простой человек, который даже видит парня в первый раз. Под глазами у Стефаны были не большие синяки, они были от того, что этой ночью Стефан спал очень мало и это не украшало его лицо. Поняв, что нужно бы понравиться данной особе и произвести хорошее впечатление. Стефан поправил свою челку и подтянул мантию так, что складок практически не было.
- Как зовут тебя? – Стефан очнулся после долгого молчания и смятения.  –Ты чем то обеспокоена?
Стефан очень засмущался, потому что думал, что не успев подойти уже замучал девушку вопросами, и не дал ей сказать не слова. Стефан посмотрел вопросительно на девушку и стал ожидать от нее ответа.

Стефан немного опешил, что завидев его люди сразу начинают искать причины нарушения правил. Наверное это даже обидно.
-И тебе привет, староста я нарушала какие-нибудь правила?
-Ам нет, нет правил ты не нарушала. -сказал Стефан. - А тем более я еще не совершаю обход и боятся меня совершенно нечего.
-А я Орла!
-Странно, но как мы с тобой раньше не виделись. Мне очень приятно, а тем более у тебя такое красивое имя!-Стефан смазливо улыбнулся. Поняв, что девушка, что то скрывает, он решил не выяснять только из уважения. На то, что орла посмеялась он не сильно обратил внимание, так как понял, что ведет себя глупо.
-Так что тебя привело так поздно в коридор.
-Просто бродить по коридорам не запрещено, как я помню. И то правда. - Стефан убрал книгу обратно в сумку.
-Как то странно я себя веду всё таки. -Подумал Стефан. -Лезу тут со своими вопросами.